Тень на камне. Исторический детектив - Ольга Трунова

– Да… – задумчиво протянул Лыков, – действительно, весьма веский довод.

– Вот именно, – кивнул археолог. – Но лично я думаю, что последний царь Набатеи преследовал не только экономическую цель – получить больше выгоды, но и политическую – он пытался, закрепившись на путях, ведущих через Заиорданье в Сирию, сохранить независимость государства от Рима, хотя бы относительную – как сателлита, союзника…

Марков скептически хмыкнул:

– И это во время правления Траяна, который признан самым успешным завоевателем среди римских императоров? Раббэль II, очевидно, был безумцем, если надеялся, что Набатея сможет избежать судьбы соседних государств, которые к этому времени – началу второго века – уже поголовно стали римскими провинциями.

Профессор снисходительно усмехнулся:

– Да ведь он не читал учебников, в которых написано, что при Траяне, получившем титул optimus princeps – наилучший император, Римская империя максимально расширила свои границы и пережила период наивысшего расцвета. Набатейский царь просто боролся за свободу своей страны всеми доступными ему средствами.

– Что заслуживает всяческого уважения, – тихо проговорил Лыков, задумчиво глядя в окно автомобиля на проносящиеся мимо удивительной красоты ландшафты.

Джип то и дело нырял с высоких плато в живописные долины. Мягкие очертания красновато-песочных холмов и обширные равнины с пасущимися белорунными овечками настраивали на мирный лад, навевая мысли о библейских временах. Они уже второй час двигались на юг Иордании по Королевскому хайвею, возраст которого, о чем не преминул сообщить Сергею приятель, превышал пять тысяч лет.

– Хотя глядя на столь суперсовременное шоссе, в это трудно поверить, верно? – прищурившись, добавил археолог.

Марков явился сегодня в отель к восьми утра. Сергей, который был уже на ногах и ждал его, глядя на отливающие холодным блеском ботинки Игоря, не удержался от шутки:

– Ты как Пуаро – при любых обстоятельствах в лаковых штиблетах. Я еще вчера удивлялся, как ты не устаешь в такой обуви.

– Что делать, охота пуще неволи, – рассмеялся археолог. – Ты же знаешь мою слабость – люблю все блестящее. Но на раскопе я, конечно, как и все, в кроссовках – в обуви с гладкими подметками по скалам не полазаешь. У тебя-то башмаки как в этом смысле?

– Отличная рифленая подошва, – Сергей продемонстрировал ботинок, – идеальна для гор, проверено на раскопках в Крыму.

Вскоре они на всех парах катили в Петру. Игорь познакомил его с главой экспедиции, и всю дорогу Лыков увлеченно беседовал со Станиславом Воронцовым, который несмотря на внушительный список регалий оказался еще нестарым человеком.

«Похоже, ему нет и шестидесяти», – решил про себя Сергей.

Стас, как демократично отрекомендовался гостю руководитель экспедиции, оказался большим знатоком набатейской истории. Лыков с удовольствием задавал археологу вопросы, которые не давали ему покоя с того самого момента, как он сошел с трапа самолета, прочитав за время полета книгу о культуре и жизни древнего народа. Периодически в их диалог вклинивался Марков, нарочно, как показалось историку, вставляя вызывающие замечания, провоцируя профессора на возражения.

Спустя пять часов впереди показались куполообразные горы неправдоподобного красно-розового цвета.

– Прибыли, – торжественно изрек Игорь и, скорчив уморительную гримасу, заговорил противным голосом, пародируя туристического гида. – Итак, перед вами знаменитая Петра. Она располагается в долине, окруженной скалами из розового песчаника. Максимальная высота скал достигает тысячи трехсот тридцати шести метров, откуда и название древнего города, ведь πέτρα по-гречески означает «скала»…

– Да полно дурачиться, уверен, нашему гостю все это прекрасно известно, – недовольно проворчал Воронцов и обернулся к Сергею. – Мы сейчас заедем в наше жилище – администрация города предоставила нам отдельное здание, быстро перекусим, а затем сразу отправимся на раскоп, наши все сейчас там.

Автомобиль в это время уже ехал по улице, застроенной аккуратными трех- и четырехэтажными домиками белого и светло-бежевого цвета. Лыков вопросительно посмотрел на Игоря.

– Это Вади-Муса, – сказал тот, правильно истолковав его взгляд. – В верхнем городе, по которому мы сейчас едем, находится администрация, большинство домов местных жителей и отели подешевле. Отсюда до Петры пешком топать минут двадцать пять с горки. А мы обосновались в нижнем городе, где располагаются в основном дорогие гостиницы, магазины, рестораны, кафе и прочие атрибуты туристического бизнеса. Жилья там относительного немного, но, как сказал Стас, нам выделили целый дом.

– Надо сказать, было весьма любезно со стороны местной администрации поселить нас в нижнем городе, – добавил Воронцов.

– Угу, можно сказать, прямо у входа в историческую зону, – кивнул Игорь.

Джип тем временем, спустившись с пологого склона, петлял по узким улочкам и вскоре остановился возле одноэтажного дома из белого камня, перед которым располагался небольшой двор, обнесенный оградой. Из ворот вышел смуглый человек плотного телосложения в бедуинской накидке и приветственно поднял руку.

– Ассаляму аляйкум, – сказал он приглушенным низким голосом.

– Привет, Фейсал, – бодро откликнулся Марков, а Стас, тепло кивнув иорданцу, представил его Сергею:

– Наш охранник – мастер своего дела.

Араб вежливо поклонился.

– Надеюсь, поездка была удачной? – тихо спросил он профессора, в то время как его проницательные глаза внимательно разглядывали Лыкова.

– Вполне, вполне, – рассеянно ответил Воронцов. – Ну, прошу в дом. Игорь, покажи гостю его комнату.

– Мы тут устроились по-королевски, у каждого отдельная спальня, – похвастался Марков, быстро ведя Сергея через длинный коридор. – Постепенно разберешься, кто где, сейчас не буду тебе голову морочить. А вот и твоя комната, рядом с моей. Заходи.

Помещение оказалось маленьким и темноватым, зато узкая металлическая кровать была устлана роскошным пушистым пледом, а пол покрывал красивый ковер. На прикроватной тумбочке стояла настольная лампа с красным абажуром, возле входа приткнулся довольно неказистый умывальник.

– Это, конечно, не гостиница – обычный жилой дом, насколько можно, приспособленный для экспедиционных нужд. Умываемся мы у себя, а ванная и туалет, уже не обессудь, – в конце коридора, как в коммуналке.

– Да это все пустое, какие проблемы… – равнодушно отозвался Лыков, думая о своем.

Он прислонил к стене чемодан и, чуть поколебавшись, решился:

– Игорь, я тебе хотел кое-что сказать.

– В чем дело, старина? Выкладывай, не стесняйся.

Сергей, запинаясь, рассказал Игорю о лице в музее и обыске его вещей.

– Понимаешь, я настолько уже запутался, что даже сейчас мне почудилось нечто невообразимое.

– Что?

– Вот этот ваш охранник…

– Фейсал?

– Да.

– А что с ним не так? Он отличный парень.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь. Только, видишь ли, его лицо мне кажется знакомым. По-моему, это он подглядывал за нами в музее.

Марков задумчиво почесал в затылке:

– Та-ак, действительно странно, – протянул он. – А ты уверен, что это был именно он?

– Даже не знаю, – заколебался Лыков. – Меня удивляет сама мысль о слежке – это кажется таким нелепым.

– Не так уж это нелепо, как ты думаешь, – неожиданно заявил в ответ Игорь и, искоса бросив взгляд на приятеля, быстро продолжил:

– Здесь есть кое-что. Я не хотел сразу тебя огорошивать, думал, будет лучше, если ты составишь собственное впечатление…

– Впечатление о чем?

– Видишь ли, тут все не так просто, за минуту не расскажешь… Стоп, босс идет, – вдруг прервал себя Марков и, хитро подмигнув Сергею, тихо добавил. – Вечером поговорим.

Заглянувший в комнату профессор успел переодеться, сменив модный костюм на удобный рабочий комбинезон из натурального льна. Он поинтересовался у Лыкова, как ему понравилась его обиталище, и пригласил в столовую. Она представляла собой просторный зал, в центре которого находился длинный деревянный стол, покрытый зеленой клеенкой и окруженный топорно изготовленными стульями, а все остальное пространство было заставлено узкими лавками, на которых как попало размещалась различная хозяйственная утварь – медные котлы, казаны, кастрюли и сковороды разных размеров. Старенький буфет был до отказа забит глиняной посудой, на стенах висели связки каких-то сухих трав. На маленьком столике стояли несколько чайников в окружении разноцветных жестяных коробочек с заваркой. Экспедиционный повар Самир ловко расставил на столе тарелки, поместив в центре большое овальное блюдо, наполненное незнакомыми Лыкову кушаньями – маленькими треугольничками из теста и шариками из мясного фарша.